Собрав всю свою волю в кулак я мужественное решила, что после Императорского дворца отправлюсь в три основных Киотских храма - Кинкакудзи, Рюандзи и Ниннадзи. Из них дошла только до двух, а вместо третьего зарылась в очередное не туристическое место.
читать дальше один общий кат и 75 фотографий
Что мне рассказать вам о Кинкакудзи, кроме того, что в 1950 году он был сожжен монахом послушником, а Мисима потом написал об этом книгу полную прекрасной и страшной одновременно черной философией. Стоил ли Кинкакудзи этого помешательства? В чем идея золотого храма? Я не могу сказать, что я знаю, но я увидела его по настоящему снова только в тот момент, когда посмотрела мимо него.
И мне показалось почему-то, что стоит, потому что красота его, выставленная напоказ и в то же время спрятанная внутри, сияет. Даде не смотря на то, что храм отстраивали с нуля в 1955.
Давайте же пойдем в сторону Кинкакудзи и я постараюсь показать, что я увидела там.










Это, честно, не моя настройка фотоаппарата. Он сам, а мне просто понравилось. Я люблю такие фотографии.








Эта сосна - традиционный задник для японского театра Но. Вокруг нее ставилась сцена. Конкретно этой - около 500 лет и выстрижена она, чтобы вы думали,в форме корабля.








Вряд ли вам удастся услышать покой в Кинкакудзи, потому что здесь все перекрикивают тишину. Но здесь другое. Его можно увидеть.








Поверье, значится, гласит, что желание того, кто попадет в эту чашу монеткой, сбудется. Я запаслась мелочью, но попала с первого раза. Монетка прилетела по столбику и отскочила прямо в чашу. Рядом иностранцы возрадовались как дети. А я сказала: мне везет здесь.
Мне во всей моей жизни везет, на самом деле.








Но если меня попросят показать кинкакудзи одной фотографией, я выберу эту.























Красота какая-то совершенно невообразмая. Другие цвета, другие обычаи, другие слова. Нам бы учиться у них, всегда учиться самому главному. Я учусь молчанию и тишине. Отреченности от шума, я хожу, как пришибленная. Думаю, что ни с кем не могла бы ходить так, как сейчас хожу одна. Но желаю каждому пройти это. просто чтобы увидеть и потрогать и чтобы захлестнуло это понимание из другой, совсем другой жизни.
Ох, и это я еще не показывала вам Киёмидзу.




























Честно говоря, и на треть я не прониклась садом камней, как дорогой к нему. Вы понимаете, что невозможно услышать и слушать в гаме. Когда воздух разрывается от шума туристов. От отсутствия почтения. От отсутствия понимания.
Вставайте всегда так рано как можете, ходите туда, куда никто не ходит. Там оно все лежит, оставшееся не тронутым. И тому, чему лишь убудет от толпы, прибудет от вашего молчаливого почтения.
















Дальше я вознамерилась идти в Ниннадзи, но честно испугалась и убежала, потому что это все - очередь минут на сорок из туристических групп.Она змейкой там. И я поняла, что нужно бежать, пока могу. Потому что ни один храм этого не стоит, потому что ни одного храма не увидишь за этим. Я приеду сюда еще не раз. И сейчас, в этот короткий приезд, для меня самое ценное не смотреть, а видеть.






И я, конечно, дохожу, заворачиваю, вижу - незнакомый храмовый комплекс. Много домиков, много храмов, не все открыты. Тишина, когда ты слышишь шум медленно проезжающей машины и голос одного человека. Будто снова возвращается подлинный слух.












Попадаю только в один храм, но и там нельзя фотографировать, хотя я уже и не претендую. Ведь есть вещи, которые не надо фотографировать. Я просто благодарна была ему за подаренную тишину и новые силы для восприятия и приятия.





















После всех храмов я шла по улицам бессмысленно с разряженным фотоаппаратом. Шла, пока у меня были силы, без карты и понимания, где я. Смотрела на то, как торгуют фруктами, ела тайяки с кремом. Спрашивала у случайных прохожих дорогу, купила себе митиюки - вариант шелковой накидки. Шла и было очень больно ногам, спине, но было очень легко. Мой рюкзак был пуст, он натер мне спину почти до крови, и я впервые поняла, что мозоли на ногах от штанов тоже возможны.
Но боли, невозможности, страха просто не стало.
Я не знаю, что здесь случилось со мной. Возможно, Никко, возможно сакура. Может язык, а может Ласька и Саша в тот вечер.
Может быть, просто случилась я.
И я правда была обречена на это счастье в тот момент, когда решила по-детски наивно: когда вырасту, я обязательно, обязательно буду такой же сильной как Йо.
Детские обещания, накатывающие воспоминания. Осознание бесконечности пути и в то же время в первые за долгое время - осознание его завершенности в "сейчас" и гордости. Я бы не выбрала ничего другого.

Сложнее всего будет написать два последних поста, потому что воскресенье разорвало мне сердце на маленькие кусочки. И стало одним из тех решающих дней, когда понимаешь отчетливее всего - жизнь твоя уже никогда не будет прежней.